Емелю печь везёт по весям,
Пыхтит c трубой броневичок.
Печник поехал за принцессой,
В далёкий датский городок.
Кощей и тролли были биты,
Сердца разбиты у невест,
Теперь врата дворцов открыты,
Всех тридевятых королевств.
Емеля едет не в карете,
А сидя прямо на печи.
Везёт супружнице букетик,
И тёще датской куличи.
Бензин не нужен русской печке,
И тормозуха не нужна.
Она питается от речки,
Она огнём закалена.
И кто-то крикнет: да неужто!
Девиц чтоль нету на Руси?
Тебе чего родное чуждо,
Зачем по странам колесить?
Емеля слушает, но едет,
А сам мечтает об одном,
Сплясать на праздничном обеде,
И возвратиться в отчий дом.
Емеля мчится в Копенгаген,
Везёт соленья и харчи,
Ему не нужен Геленваген,
Ему достаточно печи.
Он рвётся даже не к принцессе,
За тем бугром его удел,
Лишь поучаствовать в процессе,
Международных важных дел.
Емеля едет не в карете,
А по привычке, на печи.
Везёт супружнице букетик,
И тёще датской куличи!